Религиозные
представления и изобразительное искусство
народов Месоамерики
(по
работе Р.В. Кинжалова "Орел, кецаль и крест: Очерки по культуре Месоамерики")
Изобразительное
искусство (как крупных, так и малых форм), фольклор и литература народов
Месоамерики пронизаны мифологическими представлениями; часто этим определяется
даже форма произведения, не говоря уже о содержании. Это настолько распространенное
в истории древних цивилизаций явление, что вряд ли стоит на нем останавливаться
более подробно. Важнее отметить некоторые специфические черты месоамериканской
мифологии.
Основные блоки (темы)
любой древней мифологии сравнительно немногочисленны и сводятся к базисным
бинарным оппозициям: смерть - жизнь; плодородие животного и растительного
мира - бесплодие; хаос и космос; природа и культура. Они и являются основообразующими
единицами для сюжетов при дальнейшем развитии. Иногда ряды этих биномов
раскалываются по линии раздела, и соединения частей левого или правого
ряда создают устойчивые семантические узлы, или "пучки", по терминологии
Н. Я. Марра и О. М. Фрейденберг.
В зарубежной науке
до сих пор идут споры: была ли у народов Месоамерики единая мифология
или их было несколько. Думается, эта дискуссия носит достаточно схоластический
характер. Советские исследователи считают, что несмотря на разность языков
и судеб отдельных лингвистических групп мифология в Месоамерике, как и
другие виды культуры, была единой, но претерпевала с течением времени
стадиально обусловленные изменения. Так как древнейшее творчество, в том
числе и мифология всегда анонимно (вернее, безымянно), то текст мифологемы,
несмотря на его сакральность, святость, переходя от одного лица к другому,
постоянно изменяется и варьируется при сохранении основной направленности.
В этом бессознательном коллективном творчестве, естественно, не может
присутствовать отражение индивидуальной личности, да и личность в то время
чувствует себя не индивидом, а членом коллектива.
С возникновением
раннеклассового государства, жреческой касты и письменности положение
несколько меняется. Мифы, фиксируемые, например, в жреческой среде, подвергаются
сознательной обработке и модификации в связи с интересами тех или иных
общественных группировок. Поэтому, как ни парадоксально на первый взгляд,
наиболее архаические формы какого-либо определенного мифа можно найти
в устном варианте, сохранявшемся среди народа тысячелетия в неизменном
виде. Так, немецкий этнограф Л. Шульце-Иена записал у пипилей Сальвадора
версию мифа неизмеримо более древнюю, чем вариант, запечатленный майяским
жрецом в VIII в. н. э., т. е. более тысячи лет тому назад.
Мифология народов
Месоамерики отличалась, скажем, от древнегреческой. В ней не было культа
героев, почти отсутствовали генеалогия богов и их семейные отношения,
так разработанные у греков. Функции божеств и их иконография в Месоамерике
не достигли еще точности и определенности греческой. С другой стороны,
древо (мировое и жизни), игравшее кардинальную роль в мифах народов Месоамерики,
у греков отсутствовало. По основным направлениям месоамериканскую мифологию
можно стадиально сравнить с мифологиями народов Двуречья или Древнего
Египта. Развитие ее делится на несколько этапов или, говоря условно, систем,
каждая из которых соответствует определенному уровню социально-экономического
развития.
Очевидно, уже первые
насельники Америки в позднем палеолите принесли с собой на новый континент
некоторые важные мифы, например, о возникновении или похищении огня, о
строении Вселенной как гигантской пещеры или хижины, о происхождении людей
и животных, о сожительстве медведя и женщины, послужившем основой союза
между зверями и людьми, об олене и собаке как посредниках между мирами
живых и мертвых, и др. Никаких изобразительных памятников, относящихся
к этому периоду, не найдено, кроме обломка костяной статуэтки из Мексики
в виде головы собаки или койота.
В дальнейшем, с развитием
собирательства и уменьшением роли охоты создаются мифы о каймане - хозяине
влаги и пищи, о добрых духах растительности, о хитром койоте, связанном
с почитанием звезд и других светил, о старике - хозяине огня и подземных
недр, и т. д. Изобразительных памятников, относящихся к этому времени,
пока не обнаружено.
Следующий этап или,
условно говоря, первая мифологическая система, относится уже ко времени
доместикации и распространения кукурузы как культурного растения (наряду
с бобовыми, перцем и тыквенными). По петроглифам, многочисленным обломкам
глиняных статуэток и каменным печатям-штампам можно восстановить основную
группу мифов этого периода следующим образом.
Верховным и всеобъемлющим
божеством является "Богиня с косами" (название дано условно). В этом многофункциональном
мифологическом персонаже сливаются воедино более ранние представления
о духах растительности и животного мира. "Богиня с косами" олицетворяет
одновременно небо и землю, она дает жизнь и поглощает живущее; из ее грудей
струится "небесное молоко" - дождь (ее урина также дождь); она владычица
всякой влаги, только от нее зависит процветание и размножение всего растительного
и животного мира. Эта богиня - владычица и олицетворение луны. Кукуруза
- важнейший питательный злак древнего населения Америки - ее дар человечеству.
В позднейших мифологических системах это божество распадается на ряд отдельных,
более узких по своим функциям богинь, связанных с влагой (пресной и соленой),
луной, деторождением, смертью, ткачеством, кукурузой, агавой, какао и
др.
Этой полисемантичности,
многофункциональности в мифологическом образе соответствует и полиморфность,
многоликость его иконографии. В памятниках изобразительного искусства
преобладает антропоморфный облик богини, очень разнообразный иконографически.
Богиня то поддерживает руками грудь, то держит на руках младенца, то танцует.
Она изображается то в виде цветущей женщины с подчеркнутыми чертами пола
(грудь, пышные бедра и т. п.), то в виде стройной девушки с четырьмя косами,
попарно спускающимися на грудь. Иногда ее изображали в виде старухи с
отвисшей грудью. Таким образом, три этапа жизни женщины - юность, зрелость,
старость уподобляются трем сезонам природы - весенний расцвет, плодоношение,
осенне-зимний период. Сохранилась уникальная статуэтка, где эта концепция
выражена наиболее наглядно - триединым торсом. Так же достаточно наглядно
передается и дуальный характер ее владычества: некоторые изображения богини
имеют по две головы. На печатях, найденных в штате Герреро (Мексика),
она изображена в скорченной, характерной для рожениц позе; в животе ее
- солнце, т. е. здесь запечатлен миф, широко известный по позднейшим ацтекским
источникам: о рождении богиней Коатликуэ солнечного младенца Уицилопочтли.
В памятниках искусства
можно встретить и зооморфные изображения этой богини: в виде утки (владычица
воды), жабы (владычица земли), паучихи и т. д. Вероятно, она мыслилась
и в виде двухголового животного (та же дуальность: небо - земля, жизнь
- смерть).
"Богиня с косами"
имеет сына - "Толстого бога", изображаемого в виде упитанного младенца
без видимых признаков пола, чаще всего в сидячем положении с пальцем у
рта или с ручками, сложенными на животе (символ сытости). Он служит посредником
между своей матерью и людьми, чье благополучие он обеспечивает. Одновременно
он и олицетворение пищи. Вероятно, в этом комплексном образе слиты представления
о духе кукурузы и утреннем солнце (позднее он распадается на несколько
отдельных божеств: молодого бога кукурузы, .юного солнечного божества,
бога весеннего расцвета природы - типа ацтекского Шипе-Тотека и др.).
Именно упитанность младенца наглядно передает идею изобилия. Связь его
с матерью подчеркивается на печати из Тлатилько (Мексика), где мы видим
утиную голову, венчающую спираль; последняя окружена зубцами, символизирующими
лучи солнца. Обезьяна, изображения которой встречаются на отдельных памятниках,
по-видимому, враждебна "Толстому богу", хотя также связана с солнцем.
В пантеоне того времени
встречается еще один персонаж - пожилой бородатый мужчина, чаще всего
в спокойной сидячей позе (на скамье или со скрещенными ногами на земле).
В нем можно предполагать прообраз будущего старого бога, божества огня,
подземных сил и землетрясений. В ацтекское время его функции делятся между
богами Шиутекутли и Тепейолотлем. Возможно, что он мыслился также как
старый бог солнца (солнце заката и подземное солнце) и, следовательно,
был отцом "Толстого бога". Однако связь его с "Богиней с косами" в данный
системе не ясна.
Следующий этап в
развитии мифологии обитателей Месоамерики связан с археологическими ольмеками
(условное название обитателей мексиканских штатов Веракрус и Табаско в
XV—VI вв. до н. э.). Если предшествующая система засвидетельствована почти
на всей территории Месоамерики, то вторая сформировалась, очевидно, сначала
у ольмеков, а затем уже распространилась при их посредстве на другие этнографические
общности. Причины этого заключаются, вероятно, в дальнейшем развитии месоамериканского
общества. Ольмеки, освоив новые, прогрессивные методы земледелия, вырвались
вперед в социально-культурном отношении и первыми достигли стадии раннеклассового
общества. Сформировавшись на основе представлений первой системы, ольмекская
мифология значительно перестроилась и создала тот мифологический арсенал,
который стал обязательным каноном для развивавшихся несколько позднее
вокруг ольмеков новых этнических группировок. Естественно, однако, что
с течением времени он также изменялся и развивался.
У индейцев Центральной
Америки необычайно широкое распространение получил культ ягуара (возможно,
в основе его лежит трансформированный культ медведя, принесенный первонасельниками
Америки). Начало ему положили ольмеки; все их основные божества имели
ягуароподобный облик. Причина такой тесной связи этого зверя с земледельческими
культами, очевидно, кроется в том, что при развитии земледелия наибольшую
опасность для посевов представляли лесные травоядные. Поэтому владыка
лесов - ягуар, распугивавший производивших потравы животных, но сам не
трогавший полезные растения, стал мыслиться покровителем полей и земледельцев.
Похожие явления наблюдаются и в религиозных представлениях других сходных
земледельческих зон - древнего Китая, Переднего Востока и тропической
Африки (леопард).
Необходимо отметить,
что в этот период прослеживается большая устойчивость мифологических образов,
их закрепление в определенных функциональных рамках. Этот процесс находит
отражение и в иконографии. Вместо полиморфности можно уже говорить об
определенных канонических (или становящихся каноническими) приметах в
облике того или иного божества.
В этой новой мифологической
системе "Богиня с косами" теряет свое прежнее значение и всеобъемлющее
могущество. Она - то богиня земли и влаги, то богиня Луны, то просто женщина
- жена или возлюбленная бога - повелителя зверей и подземных недр, имеющего
облик тапира или ягуара. От их сочетания, представленного в памятниках
скульптуры, рождаются два брата-близнеца - полулюди, полуягуары (таким
образом дуальность матери в этой системе переходит на сыновей). Один из
них представляет водное начало и, плача, вызывает дождь; второй - трансформация
"Толстого бога" олицетворяет кукурузу. Чаще всего они изображаются в виде
младенцев. Первый из них в качестве иконографической приметы имеет руки,
расположенные на животе, одна над другой, иногда в них нож-топор - символ
его связи с богом-громовником. У второго часто встречается изображение
надреза - V-образной щели на голове; в гравированных на культовых топорах
изображениях его из этой расщелины вырастает трилистник - символ ростка
кукурузы. Пол их в имеющихся памятниках не обозначен, но возможно, что
то один, то второй мыслились девочкой, т. е. являлись прообразом будущих
молодых богинь влаги и кукурузы в ацтекской мифологии - Чальчиуитликуэ
и Шочикецаль.
Ряд произведений
изобразительного искусства, однако, отражает еще остатки старых представлений
или побочные ветви развития мифа, в которых "Богиня с косами" занимает
главенствующее положение. Таков, например, скальный рельеф в Чалькацинго
(штат Морелос, Мексика), изображающий эту богиню прежней всеобъемлющей
владычицей Вселенной. Она сидит на троне, помещенном в пещере, переданной
в виде стилизованной ягуаровой пасти, т. е. она - владычица земли и прародительница
людей (в мифах Месоамерики пещеры часто являются местом происхождения
различных индейских племен). Оттуда вырываются завитки- символические
изображения грома и молнии (в позднейших фольклорных материалах индейцев
Центральной Америки в пещерах иногда обитают боги-хозяева влаги и боги-громовники).
Наверху - облака, из которых на окружающие пещеру стебли кукурузы падает
благодетельный дождь. В руках у богини - символическое изображение двухголового
ящера, т. е. ее териоморфного двойника.
Но в большинстве
случаев боги - хозяева леса, зверей, влаги в этой системе имели уже мужской
облик. Одна из росписей пещеры Оштотитлана (штат Герреро, Мексика) передает
миф, в котором прародителем ольмеков является мужское божество, сочетающееся
с ягуарихой.
Одной из основных
мифологем, отраженных в монументальном искусстве ольмеков, было сказание
об обретении их главного питательного злака - кукурузы. В большинстве
позднейших мифов индейцев Центральной Америки рассказывается, как бог-благодетель
человечества (обычно Кецалькоатль) достал зерна кукурузы из горы, где
они были спрятаны. У ольмеков эта мифологема запечатлена в нескольких
горельефах на так называемых алтарях. На них мы видим мужского бога, который
выносит из недр земли на вытянутых вперед руках младенца (олицетворение
кукурузы). Спокойная поза ребенка (из-за чего некоторые исследователи
принимают его за мертвую жертву) указывает, что зерно еще не пробудилось,
не возродилось к жизни. Другой рельеф изображает этого бога в роли основателя
религиозного культа - он протягивает людям сумочку с копалом - смолой
для жертвоприношений. Сзади него помещен его науаль - териоморфный двойник
- пернатая змея. Таким образом, основные мифы о будущем ацтекском Кецалькоатле
сложились уже в ольмекское время. То же можно сказать и о других божествах.
Значительное развитие
в этот период получает и мифологема о старом бородатом боге - прообразе
будущих Тескатлипоки и Шиутекутли. Интересна и глубока по содержанию одна
из стел в Ла Венте (штат Табаско, Мексика). На ней изображена встреча
или противоборство бородатого бога с божеством кукурузы, тучное тело последнего
отражает здесь иконографическую традиций "Толстого бога". Главных персонажей
окружают (по три с каждой стороны) крылатые существа с ягуаровыми ликами,
вероятно, олицетворения месяцев. Следовательно, к этому периоду уже наличествует
связь мифологии и календаря, впоследствии получившая в Месоамерике необычайно
широкое распространение в виде мифологическо-календарной символики (наименование
божества по дню его рождения, представления о циклах или эрах развития
Вселенной, их богах-владыках и др.). Примечательна в этом отношении статуя
из Лас-Лимас (Мексика), изображающая бога с младенцем на руках, - та же
мифологема об обретении кукурузы. По ацтекским мифам, это событие произошло
в текущую эпоху жизни Вселенной (которая должна закончиться землетрясением).
Естественно, что бог-податель новой пищи хорошо олицетворяет данную эпоху.
Но на плечах и коленях статуи вырезаны головы четырех других божеств -
символов и покровителей предшествующих эпох. Эти божества конечно, совсем
не обязательно должны совпадать с ацтекской версией: и владыки эпох, и
их порядок могли меняться с течением времени. Косвенное подтверждение
тому мы имеем в более поздних материалах, где существует параллельно несколько
версий чередования богов - владык той или иной эпохи.
В ольмекском пантеоне
существовало еще несколько божеств из которых следует выделить одно, связанное,
по-видимому, с подземным миром. Облик его своеобразен оно имеет человеческое
тело и крылья (а иногда и голову) совы. Судя по позднейшим параллелям
оно было неблагоприятно человеку. Изображения его сравнительно редки.
В последующий период
(первые века до н. э.- IX в. н. э.) происходят значительные изменения.
Появляются и развиваются раннеклассовые города-государства, и можно предположить,
что в разработке возникающих пантеонов основное участие принимают уже
специалисты - жрецы. Происходит дальнейшее дробление и уточнение функций
божеств, поэтому число их растет, устанавливается связь божеств с появившимся
культом правителей, которые считаются их представителями (а возможно и
воплотителями - имперсонаторами) на земле. Широкое распространение, особенно
у майя, получает представление о том, что кровь правителя и членов его
семьи является особо важной субстанцией в культе богов, необходимой для
благополучия данного города-государства, поэтому на рельефах очень часты
сцены ритуальных кровопусканий. В силу чисто политических причин то или
иное божество получает большее значение и о нем создаются новые мифологические
циклы как об основателе города, правящей династии, определенного святилища
и т. п. В мифологические образы вкладывается эсхатологическая и календарная
мистика. Наряду с канонизацией основных черт главных божеств в иконографии
появляются смешанные образы, например, птица+ягуар+змея - олицетворение
бога утренней звезды Венеры, кецаль+бабочка (значение неясно и др.). Можно
отметить и возникновение специальных божеств смерти, свидетельствующих
о развитии представлений о загробном существовании, подземных мирах и
обиталище умерших - преисподней. Однако процесс развития и углубления
этой системы протекал в различных регионах Месоамерики неодинаково. У
большинства народов Западной Мексики, например, она практически не засвидетельствована.
У майя классического периода она, наоборот, была чрезвычайно разработана
и усложнена. Вот как делят на группы зарубежные исследователи их пантеон
(следует отметить, что из-за неизученности иероглифических текстов анализ
проводился исключительно на иконографическом уровне). Названия совершенно
условны.
Первую группу составляют
олицетворения неба, земли и воды. Вторая состоит из так называемых чудовищ:
"Небесное чудовище", связанное с солнцем и планетой Венера, "Чудовище
Кавак", олицетворяющее представление об утесе и камне, "Водяное чудовище",
или "Чудовище водяной лилии", галлюциногенный змей. К третьей относятся
собственно боги. Среди них особо выделяется триада из Паленке, по-видимому,
покровительница (а может быть, и прародительница) правящей династии этого
города. Первый бог из этой триады связан с солнцем и, возможно, является
прототипом Хун-Ахпу из эпоса киче "Пополь-Вух", второй - змееногое божество,
часто изображающееся в виде скипетра правителя. Третий - солнечный (очевидно,
ночной) бог и бог-ягуар преисподней (вероятно, будущий Шбаланке в эпосе
киче). К ним близки по функциям и братья-близнецы, иконографически несколько
отличные. Далее следуют боги-писцы (чаще всего изображаемые в виде обезьян
или кроликов) и боги-гребцы подземного мира. Важную роль в мифологии майя
этого периода играли "Бог-шут" (это условное название дано ему по головному
убору, напоминающему колпак средневековых шутов) и молодой бог кукурузы.
Особую группу составляли старые боги (характерная примета: отсутствие
зубов, морщинистые лица) и многочисленные божества смерти.
Эти две мифологические
системы воссозданы на основе анализа их реликтовых обломков, ушедших позднее
в народные предания и сказки, и большого материала изобразительного искусства.
В противоположность им третья система уже достаточно полно представлена
в письменных источниках, составленных перед испанским завоеванием и вскоре
после него (пиктографические и иероглифические рукописи или кодексы ацтеков,
майя, миштеков, хроники индейцев и метисов на латинице, сочинения Б. де
Саахуна, Ф. Бургоа, X. де Кордовы, Т. Мотолиньи и др.). К характеристике
этой третьей системы мы и переходим.
В конце классического
периода среди народов побережья Мексиканского залива создается новый религиозно-мифологический
комплекс. Основной идеей его было представление о необходимости регулярно
поддерживать жизнь божеств человеческой кровью (уже не обязательно кровью
правителей). Особо важное значение придавалось кормлению бога солнца -
без этого он, считалось, не мог бы совершать свой каждодневный путь по
небу. А смерть солнца должна была повлечь за собой гибель существующей
Вселенной. В связи с этим возрастает роль воинов - добытчиков пленных,
источников пищи для божеств. В это же время на территорию Месоамерики
проникают с севера кочевые племена науа, занимавшиеся охотой и собирательством.
В их первоначальном пантеоне кроме обожествленных предков главное место
занимали охотничьи божества, тесно связанные с культом светил.
В результате вторжения
этих племен (некоторые из них проникали до территории Сальвадора и Никарагуа)
большинство старых городов-государств прекращает свое существование. Создаются
новые племенные и государственные образования. Среди них наиболее крупным
по размеру и самым могущественным было царство тольтеков, пришедших в
Месоамерику несколько раньше, приблизительно в VII в. Мифологическая система,
которая получила распространение в новых государствах, сложилась из разрозненных
и переосмысленных остатков второй, комплекса верований народов Мексиканского
залива и собственно мифологии племен науа. Наиболее известным образцом
этой третьей системы может служить мифология ацтеков, или теночков (еще
одно самоназвание - мешика).
<...>
Р.В. Кинжалов.
Орел, кецаль и крест: Очерки по культуре Месоамерики. - СПб, "Наука",
1991. С. 41-51.
|